* * *
Заложники времени ходят по городу как
Обычного племени люди, покрытые пылью,
Лишь где-то на темени есть отличительный знак,
В крови, как и в семени, кроется страх и бессилье.
Я их узнаю по рукам, по манере ходить,
По преувеличенным чувствам, по времени суток,
Что тлеет в зрачках, и – вообще, по безумным глазам,
По пренебреженью, которое каждый ублюдок
Стремится им выказать, но – разомкнутся часы,
И выскользнут эти заложники – так незаметно,
Как свет возникает из тёмной ещё полосы,
Как плод отрывается – ныне и присно – запретный.
* * *
Поспешай ко мне немедля,
Не мечтая снедь отведать
Иль питательной водицей
Насладиться утром поздним,
Пусть дорога, точно петля,
Ждёт и требует ответа,
Приезжай ко мне. Сторицей
Я воздам тебе за козни,
Что ты мыслил мне с усмешкой
Наглой – море по колено!.. –
Так стараясь быть похожим
На свои срамные вирши.
Я тебя построю пешкой,
Я тебе воздам поленом,
Младший брат огня, по роже
За твои безумья пиршеств.
А потом ты приготовишь
Мексиканской доброй пищи
Или кой-чего попроще,
И стрельнёшь хрустов семь-восемь,
Матюгами жизнь покроешь –
На носу приметив прыщик…
За окном, в далёкой роще
Отрывает листья осень.
ИЗ ЦИКЛА «ГОЛУБЫЕ ДАЛИ»
«Когда синеют голубые дали…»
(строка откуда-то)
1
Когда синеют голубые,
Поднявши к небу ягодицы,
И даже женщины любые –
И Сталинки, и Ягодицы,
И проститутки, и уродки,
Красавицы, которых мало,
Прислужницы своей походки
И умницы (что одеяло,
конечно, тянут ближе… – к ветру?),
И женщины души великой
(хотя есть версия, что нету
у женщин этого реликта) –
Так вот, любые, значит, сучки
Стенают и еще синеют!.. –
Поэты, доходя до ручки,
От тихой зависти немеют.
2
Когда стенают и синеют
И голубые, и пижоны,
Когда мещане каменеют
И не краснеют наши жены,
Когда ветра в века подуют
И в веки тех, кто их зажмурил,
Когда блаженные спасуют
И, окосевшие от дури,
Подонки станут не смеяться,
А плакать?.. День Восьмой настанет –
День Апокалипсиса. Злятся
Лихие кони, но воспрянет
Тогда стихийный дух Поэта,
Тогда – ладони потирая
От нетерпенья – он опишет
Резню в пределах ближних рая,
Домов продавленные крыши.
* * *
Что красотой считать? Ужель
Мне доверять твоим словам:
«Смотри, прекрасна я…»? Лишь хмель
Пленит – вполне… Словам, слезам
Не верю больше. Даже твердь
Предаст, как зыбь, и поглотит –
Придёт и ей черёд. Ответь:
Что впрямь прекрасно во плоти?
Что красотой считать? Минут
Обвал, излом, изгиб – руки?..
А тишины змеистый кнут
Вплетется в речь твоей реки,
Что в ночь мою втечет – как ложь,
Пронзая властно, будто боль…
Сложусь – складной недетский нож,
И лягу рядышком с тобой.
* * *
Неторопливо жизнь текла:
Порой прозрачнее стекла,
Смелей беды, больней мечты,
Ровней намеченной черты…
Стекала – речью изо рта,
Белело – тело осетра,
А пиво было по нутру,
Но оказалось поутру,
Что жизнь – действительно – текла:
Больней беды, смелей мечты,
Вонзалось время, как игла,
Струилось, строило мосты.
А ты сидел, доверив лоб
Унылой плоскости стола…
А где-то буйствовал Циклоп,
И мужа женщина ждала.
МАМЕ
1
Эти волосы мамины с проседью,
А ведь прежде – чернели, как смоль!
Умерла позапрошлою осенью,
Пепел смерти серее, чем соль.
С фотографии смотришь так пристально –
Тишина запеклась на устах…
Твой привычный, с теперешней пристани,
Неотвязный и вкрадчивый страх
Настигает – как будто касанием:
«Вы – куда?» – испытующий взгляд…
Все нормально, не бойся, не маленькие –
Лишь встречай, вечера нынче крайние,
Поседевших своих пострелят.
2
…………………………………………..
…………………………………………..
…………………………………………..
…………………………………………..
Ах, милая мама, тебе посвящается стих!
Прощенье, прощанье влечёт нас подальше америк…
Так пусть Гаутама – прозрачен и пристально тих –
Утешит тебя, уведёт на прекрасный свой берег.
3
Живут же матери других,
А вот моя ушла далече…
И я всё думаю о встрече –
Реальной, как тепло руки.
* * *
Я. Т.
Пусть пребудет мать-земля пухом
На твоём неуютном ложе,
Там откроется тебе пруха –
Не встречаться никогда с ложью.
Не читать по глазам незрячих,
Не листать – о ненужном – книги…
Пальцы в Лету и в землю прячешь
Или ищешь впотьмах вериги?
Что ж, пока мы неволим память,
Ты терпи – в ожиданье встречи
С новой смертью… Не в силах править
Неуёмные наши речи.
* * *
Блажены нищие духом
.……………………… Ещё неделя.
Ни целей не прибавилось, ни смысла.
Я – карлик Духа, я живу при деле:
Делю мечты и складываю числа.
Мой склад обширен, закрома богаты…
Но распрямлюсь и взором стану светел,
Когда ворвутся варвары-солдаты –
Громя дома, срывая двери с петель.
Всё разнесут.
Тогда – как для потехи,
Я, нищий духом, сяду у дороги
Латать душе и рубищу прорехи…
И подбирать не милостыню – строки.
* * *
Знаешь, давай не будем
Делиться вином и хлебом?
Глупым и слабым людям
Трудно жить столь нелепо.
Лучше уж будем живо
Красть и неволить души,
Встречным смеяться лживо,
Бить по углам баклуши.
Всё нам подгонит вдосталь
Наша судьба лихая…
Всё. Досчитали до ста.
Хватит мечтать… Лэ хаим.